♥♥♥

Слов нет совсем!!! Что же ты делаешь Чонсок?

@темы: This party's getting crazy! Let's rock!, Я женщина. Мне всё можно!, Я хочу всосать все звезды с неба через соломинку и съесть их, I believe I сan fly, Shall we dance??, Да. Дура. Точно. Ах, Вы в этом смысле?

---

ЫнХэ!

Опять конец рабочего дня)) можно уже вводить традицию ^_^

@темы: EunHae, Я женщина. Мне всё можно!, Иногда она приветливая, а иногда с приветом, I believe I сan fly, Shall we dance??, Да. Дура. Точно. Ах, Вы в этом смысле?, Sweet fishy - Donghae, Dance machine - Eunhyuk

---

Ня.

@темы: This party's getting crazy! Let's rock!, Я женщина. Мне всё можно!, I believe I сan fly, EXO

---

Извините, фапать и только фапать!

@темы: Я женщина. Мне всё можно!, I believe I сan fly, Shall we dance??, Да. Дура. Точно. Ах, Вы в этом смысле?, Capitan Choi Siwon, Dance machine - Eunhyuk, Evil maknae Kyuhyun

---

Снежок.

А на улице снегопад. Уиии~~

@темы: This party's getting crazy! Let's rock!, Я женщина. Мне всё можно!, Иногда она приветливая, а иногда с приветом, Холодает, вот дурачки и кучкуются, I believe I сan fly, Shall we dance??, Я

---

Драбблы. 3 левел.

За коллажи спасибо  solnce.alex

Название: Блюз
Автор:  erytelluris
Бета:  Shun и  Пряник.
Количество слов: ~ 900
Пейринг/Персонажи: Чхве Шивон / Чо Кюхён (Super Junior)
Категория: слэш
Жанр: PWP
Рейтинг: NC-17 + kink (dirty talk)
Краткое содержание: Кюхёну скучно в такси, а Шивон – легкая жертва.

+++

Какой бы дорогой ни была компания, предоставляющая услуги такси, в салонах всегда одна атмосфера: уныние и табачный запах никуда не ведущих дорог. Кюхён сидит на заднем сиденье и равнодушно смотрит на бессмысленный знак, запрещающий пассажирам курить. Водитель подкручивает громкость радио и затягивается уже второй сигаретой. Едкий дым царапает легкие. Кюхён сдерживает усмешку и отворачивается к окну. Ему откровенно скучно – с собой нет ни игровой приставки, ни сценария мюзикла – ничего, только телефон и пара конфет, шелестящих оберткой.

Кюхён вертит телефон в пальцах. Не то чтобы он ждет звонка, скорее просто знает, что Шивон позвонит – сегодня у них общий свободный вечер, наверняка Шивон захочет удостовериться в том, что Кюхён не сбежит. Ему нравится все контролировать. Несколько кварталов Кюхён наблюдает уличные огни, а затем загорается огонек в его ладонях – на дисплее мобильника высвечивается знакомый номер.
– Что?
Неформально. Дерзко.
– И почему я не удивлен твоей любезности?
Сладкие винно-красные ноты в голосе. Кюхён улыбается и поднимает черную перегородку между собой и водителем, заранее догадывается: разговор затянется.
– А почему я не удивлен твоему звонку?
– Потому что скучаешь? Где ты?
– Пока в такси.
– Значит, увидимся?
Кюхён хмурится и выглядывает в окно, мысленно прикидывает, сколько осталось ехать. Похоже, долго – водитель сбавляет скорость, на горизонте – пробка. Кюхён вздыхает и, развернувшись, закидывает ноги на сиденье, вытягивается в той ленивой манере, которая временами всех раздражает. Шивон усмехается.
– Ты не торопишься отвечать. О чем задумался? Уже представляешь, как это будет?
Кюхён, фыркнув, прислоняется затылком к стеклу. Почти удобно.
– Нет, конечно.
– Я знаю, когда ты врешь. Ты постукиваешь пальцами по сиденью.
– Допустим, – усмехнувшись, Кюхён сжимает руку на спинке кресла. Шивон зря пытается острить, когда ему нестерпимо скучно. – Ну, а ты? Уже закончил свою фотосессию?
– Меняешь тему.
– Значит, ты принял душ, налил виски в прозрачный бокал и сейчас сидишь в кресле напротив зеркала, я угадал?
Кюхён закрывает глаза, представляя себе вымотанного, соблазнительного Шивона, его пальцы, неторопливо скользящие по кромке бокала, и капли воды на его плечах.
– Не совсем.
В голове – варианты. Пьянящий азарт. Кюхён прислушивается: где-то на заднем плане играет блюз.
– М-м, в гримерке не оказалось виски. И ты пошел в бар?
– Точно.
Шивон подносит к телефону бокал, гремит льдом, плавающим у стенок. Кюхён улыбается – значит, Шивон одет. Наверняка в очередной костюм ценой в целое состояние. Жаль будет выпачкать его спермой. Хотя...
– Расскажи мне, чего ты хочешь?
– Для начала – оказаться дома.
– Ты знаешь, что я не об этом. Ну же, расскажи мне, никто не узнает. Боль? Связывание?
Шивон откашливается. Наверняка оглядывается по сторонам, бросая на людей резкие взгляды.
– Ты в такси. Я лучше...
– На кровати или у стенки? Или на подоконнике, как в прошлый раз?
– ...Перезвоню. Послушай, я мог бы...
– Ты сверху или хочешь, чтобы я все сделал сам? А может, ты хочешь просто смотреть? Мне стоит надеть белье или ждать тебя обнаженным? Я ведь первым доберусь до квартиры. Расскажи, возможно, я сегодня на все согласен.

Шивон молчит, разрывается: повесить трубку или же подыграть. Последнему явно мешает бармен. Кюхён облизывает губы, оттягивает ворот свитера. Жарко. Остро. Ситуация забавляет.
– Не молчи. Признайся, ты уже возбужден?
Шивон замирает. Как раз в тот момент он пытался поправить брюки, чтобы ширинка перестала давить.
– Нет.
Упрямство. Кюхён смеется, а Шивон зажмуривает глаза – временами он ненавидит этот проклятый смех, он слишком дразнит. Хуже только стоны, которые Кюхён как раз имитирует. Шивон понимает, что он попал – возбуждение уже болезненно. Он быстро опрокидывает в себя остатки виски, бросает на столешницу пару банкнот и идет к выходу. В уборную. Срочно.
– У тебя сбилось дыхание.
Шивон молчит. Снова. Закрывается в ближайшей кабинке и сразу же запускает руку в штаны. Его дьявольски раздражает то, что он так быстро повелся, но это Кюхён. Будь он рядом, Шивон отомстил бы: прижал бы к стене, не раздумывая, и оттрахал бы до белых точек перед глазами, до хрипоты. Но Кюхён в такси, а он – в тесном сортире.
– Ты ведь трогаешь себя, правда? Кто бы мог подумать. Тебе нравится?
Шивона кроет. Он смутно отдает себе отчет в том, что двигает бедрами в ритме выдохов Кюхёна, но ему все равно. Он только кусает губы, чтобы сдержать рвущийся из горла стон.
– Откуда у тебя столько вопросов?
Кюхён посмеивается, елозит, вздыхает. Соблазнительная, беспринципная дрянь.
– Я просто хочу знать, стоит ли мне останавливаться. Тебя заводит наш разговор?
Шивон выдыхает. К черту.
– Да, мне нравится... Ты можешь просто продолжить?
– Продолжить что?
Дрянь.
– Я тебя ненавижу.
– А в постели я слышал другое.
Сладко, как будто на губах – мед.
– Кю...
Шивон стискивает зубы. По позвоночнику пробегает дрожь.
– Так на чем мы остановились?
Шивон откидывается на стену и сильнее сжимает член у самого основания.
– Ты хотел услышать, как это будет.
– Да-а-а-а.
Голос Кюхёна срывается. Шивон усмехается: они поменялись ролями. Ему нравится. Теперь – особенно.
– Я возьму тебя прямо в прихожей. Без подготовки. Сразу. Нагну у стены, надавлю на спину и войду в твою узкую задницу. А потом еще. И еще. Я оттрахаю тебя перед зеркалом, но ты не кончишь. Нет. Я не позволю. Сначала я завалю тебя на кровать, и ты будешь метаться, умолять меня дать тебе кончить. Будешь ведь?
– Да-а.
Кюхён стонет. Шивон – тоже. Он может только представить, как Кюхён, сидя на заднем сиденье такси, ласкает ладонью член, как грубо толкается в себя пальцами, откидывает голову, ударяясь затылком о стекло, как бездумно облизывает губы. И эта фантазия взрывает мозг. Шивон в последний раз дергается, захлебывается вдохом, и Кюхён обмирает почти одновременно с ним.

Спокойную тишину, последовавшую за двойным оргазмом, разрывает лишь одышка и барный блюз. Шивон расслабляется, плечом прижимает телефон к уху и, небрежно выдернув из кармана платок, вытирает сперму с пальцев. Кюхён причмокивает губами и слабо стонет – похоже, у него платка не нашлось. Шивон зажмуривается, прикладывается лбом к стене и думает, что точно оттрахает его до потери сознания. Как только доберется домой, в отместку за все страдания.

Название: Баллада
Автор:  erytelluris
Бета:  Shun и  Пряник.
Количество слов: ~ 900
Пейринг/Персонажи: Ли Хёкдже (Ынхёк) / Ли Донхэ (Super Junior)
Категория: слэш
Жанр: ангст
Рейтинг: R
Краткое содержание: Донхэ всегда пытался понять, как зазвучат отношения, если перенести их на музыку.

+++

В пятницу вечером район, где жил Хёкдже, казался странным. Было слишком тихо. Темно. Как будто на оживленную улицу накинули матовый звукопоглощающий купол, и люди попрятались по домам. Закрылись от преследующих до порога проблем, от неспящих монстров, задернули шторы и заварили чай. Донхэ сидел в темном салоне и, сжимая пальцами руль, чувствовал себя одним из монстров: навязчивым и бесконечно глупым. Он не понимал, как оказался под окнами Хёкдже, не осознавал, почему свернул с дороги и поехал именно к его дому, а не к своему. Наверное, дело в привычке. Сколько раз Донхэ спешил после съемок в его постель. Небрежно бросал машину, выхватывал из кармана ключ от квартиры, известной всего двоим, и, взлетев по лестнице, подхватывал Хёкдже, отдавался его рукам. Он был готов на все, ни о чем не думал, повинуясь чувствам, а сейчас у него ничего не осталось. Ни надежд, ни мечтаний, ни даже ключа. Вместо него в кармане лежал бумажный журавлик, которого Донхэ сложил пару часов назад из листа со сценарием, чтобы успокоить нервы. Не помогло.

Бумажное крыло слегка помялось. Донхэ пригладил его пальцами и открыл бардачок. В горле скребло. Часы Хёкдже, распечатка с его безумным графиком, плеер, наушники – слишком много вещей для того, кто должен остаться в прошлом. Донхэ усмехнулся. Хёкдже был его одержимостью, плохой привычкой, с которой он решил завязать. Только как? Для курильщиков хотя бы существует никотиновый пластырь, для алкоголиков и наркоманов – программа в двенадцать шагов. А что делать тем, кто пытается избавиться от привычки любить? Травами здесь не вылечишься, зависимость от человека не выбросишь, как героин.

Донхэ поспешно закрыл бардачок и, сглотнув, включил радио. Ему не нравилась тишина – в беззвучном пространстве мысли оказывались слишком громкими, а музыка отвлекала, создавала ложный комфорт. Было время, когда Донхэ думал, что если переложить их с Хёкдже отношения на музыку, получится рок. Громкий, безудержный и безумный. Они были молоды, им казалось, что весь мир у их ног, казалось, что они должны все попробовать, все успеть: дышать полной грудью, чувствовать остро, ни о чем не жалеть. Они оставались в студии до поздней ночи, неистово отрабатывали танцевальные партии, а затем также неистово занимались сексом, прижимая друг друга к стенам и зеркалам. Они срывались по выходным за город, снимали комнаты в дешевых мотелях, где никто их не узнавал, где можно было кричать и не сдерживать стоны, ломать мебель, не выдерживающую веса двух тел.

Донхэ называл это безумием. Хёкдже – юностью. Они дразнили друг друга на публике – взглядами, прикосновениями, двусмысленными словами, а потом лгали всем. Всем, но в первую очередь – самим себе. Не было трогательных признаний, не было клятв в вечной любви, и Донхэ должен был это заметить, очнуться, но вместо этого он тонул: окунался в свое безумие, вырабатывал зависимость и до последнего не замечал, что все стало слишком серьезно. Что он стал ограничивать Хёкдже ревностью и требовать от него любви. Что Хёкдже с годами начал отдаляться. Должно быть, юность закончилась. Должно быть, он просто устал, и однажды Донхэ понял, что их отношения вовсе не рок. Баллада – тягучая, с надрывным голосом солиста и лирикой о невозможной любви.

Все закончилось с первой изменой. Хотя Донхэ не был уверен в том, что она первая и что это можно было назвать изменой как таковой. В конце концов Хёкдже никогда не обещал ему верности. В ту ночь было тихо и холодно, как сейчас. Первое, что увидел Донхэ, – бледное лицо Хёкдже и его яркие, словно перемазанные раздавленной клюквой, губы.
Ледяная ярость – Донхэ испытывал только ее, а Хёкдже улыбался, прижимаясь к нему всем телом, порхая пальцами под его распахнутым пальто, вдоль ребер, по тонкой ткани. Он дразнил его прямо на лестнице – вытянул рубашку из брюк, расстегнул пуговицу за пуговицей, а затем надавил ладонью на шею Донхэ, выдернул из его уха один наушник.
– Наша песня?
От Хёкдже чувствовался летучий темный запах, чужой. Донхэ втянул его полной грудью, медленно выдохнул, успокаивая сердцебиение.
– "Нас" больше нет.
Хёкдже посмотрел на Донхэ удивленно, широко распахнув глаза, а затем уткнулся носом в его плечо.
– Прости.
Донхэ понимал: у них не было будущего, только не в тот момент. Работа, группа, возраст, общественность – сплошные "но". В их балладе звучали последние ноты, и Донхэ ненавидел себя. За то, что так сильно зависел от Хёкдже, за то, что не хотел его отпускать, хотя давно должен был это сделать.

Хёкдже уперся ладонями в стену, помедлив, коснулся губами губ Донхэ. Странно, среди бесчисленного количества их поцелуев этот больше всего напоминал первый – отчаянием. Хёкдже дернул Донхэ на себя, быстро, не давая опомниться, запустил руку в его штаны, сразу же обхватил член пальцами. Он смотрел, не отрываясь, и Донхэ зажмурил глаза – не было сил сопротивляться, он знал, что все это, вероятно, в последний раз. Едва добравшись до спальни, Хёкдже повалил Донхэ на кровать, лицом вниз, cдернул с него брюки, стиснул ягодицы – намеренно грубо, чтобы оставить след.

Донхэ шипел и сжимал зубы. Слюна Хёкдже была вязкой, горячей. Он почти не тратил времени на подготовку – провел членом по ложбинке меж ягодиц Донхэ, толкнулся головкой, чуть-чуть, и сразу сильнее, с нажимом. Медленно. Так, что самому было больно. Донхэ глотал слезы и, сжимаясь, подавался навстречу рывкам Хёкдже, выворачивал шею, чтобы, кончая, ответить на прощальный поцелуй. Где-то рядом, повиснув в оборванных проводах, все еще содрогалась музыка.

В ту ночь Донхэ впервые начал складывать бумажных журавликов и решил, что однажды запрет их в клетку – напишет на каждом крыле свой страх и запрет. Страх тишины, страх одиночества. Страх навсегда потерять Хёкдже.

Донхэ без особой надежды посмотрел вверх. В спальне Хёкдже горел свет, а сам он стоял у окна и вертел что-то в пальцах. Донхэ не мог разобрать. Далеко. И все же машинально нащупал пальцами сотовый. На душе защемило, когда зазвучала мелодия. Донхэ посмотрел на дисплей и, задержав дыхание, ответил. Щеку обожгло. По радио играла та самая песня, которая была "их". Хёкдже наверняка ее слышал. Слышал и молчал. Донхэ потер глаза и, облизав губы, почувствовал на языке соль. Он сглотнул, стиснул зубы и, дождавшись, едва доиграет песня, без слов оборвал звонок. Ему было больно, и все же он знал: иногда чтобы начать свой путь, нужно сначала сойти с чужого.

@темы: драббл, EunHae, Shall we dance??, WonKyu, NC-17

---

Челлендж. 3 левел

Название: Осень разврата
Автор: erytelluris
Форма: бесплатный дизайн
Пейринг/Персонажи: Ли Донхэ / Ли Хёкдже (Ынхёк) (Super Junior)
Категория: слэш
Рейтинг: R

Настройки

Настройки.


Изображения.
Фото
Фон
Эпиграф

@темы: EunHae, Коллажи, Фанарт

---

Starbucks.

Старбакс. Все -таки не зря Шивон так любит Старбакс.
Вы просто обязаны его посетить. хотя бы один раз в жизни.
Вчера спонтанно туда зашли и были приятно удивлены волшебным вкусом кофе.
А еще там Рождественский сезон с мятным мокка и имбирно-пряничным латте.

@темы: This party's getting crazy! Let's rock!, Я женщина. Мне всё можно!, I believe I сan fly, Shall we dance??, Я

---

Кино.

Голодные игры: И вспыхнет пламя.
Поход в кино удался. Фильм оправдал все ожидания.
Мой конечно совет, сначала прочитать книги, а только потом смотреть фильм.
Новое открытия фильма - Финник! Ах, этот шикарный мужчина! В общем все в кино!
А потом все дружно будем ждать ноября 2014~

@темы: This party's getting crazy! Let's rock!, Фильмы, Я женщина. Мне всё можно!, Иногда она приветливая, а иногда с приветом, I believe I сan fly, Shall we dance??

---

Просто люблю. Просто конец рабочего дня)

@темы: This just keeps getting better and better!, It's showtime! Come on!, EunHae, Холодает, вот дурачки и кучкуются, I believe I сan fly, Да. Дура. Точно. Ах, Вы в этом смысле?, Sweet fishy - Donghae, Dance machine - Eunhyuk

---

<3

@темы: This party's getting crazy! Let's rock!, I believe I сan fly, Shall we dance??

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

♥♥♥

@темы: This party's getting crazy! Let's rock!, Я женщина. Мне всё можно!, I believe I сan fly, Shall we dance??, Sweet fishy - Donghae

---

Миди. 3 левел.

Название: Громкое дело
Автор:  erytelluris
Бета:  Brioni
Количество слов: ~4200
Пейринг/Персонажи: Ли Хёкдже (Ынхёк) / Ли Донхэ, Чхве Шивон / Чо Кюхён (Super Junior)
Категория: слэш
Жанр: AU, недопвп
Рейтинг: NC-17 + kink (легкий бдсм, подглядывание)
Предупреждение: нецензурная лексика и немного стеба
Краткое содержание: Если два неудачника планируют ограбление, главное, вовремя унести ноги.
За коллаж спасибо  solnce.alex

+++

На улице было душно. Раскаленный асфальт поджаривал песок вместе с серой пылью, горячий ветер обрывал с деревьев листву. Знойный и утомительный день – один из тех случаев, когда Донхэ мечтал оказаться где-нибудь в другом месте, вдали от шумного мегаполиса, суеты улиц и просто вдали от всего. До этого момента мечты имели свойство оставаться мечтами, поэтому Донхэ в очередной раз лежал на старой скамейке и, перекатывая за щекой леденец, отстраненно слушал, как Хёкдже ковырял перочинным ножом изрисованный граффити банкомат. Автомат был до неприличия древним, таким же, как и все остальное на этой улице, а значит, его было легко сломать. Хёкдже напевал себе под нос какую-то исковерканную мелодию, а Донхэ задумчиво вглядывался в мрачные облака.

– Заебало, – произнес он с чувством, когда Хёкдже неосторожно царапнул ножом ржавый металл. Хоть бы дождь пошел. Ради разнообразия. Донхэ ужасно хотелось есть, а еще сильнее – затянуться. Поужинать в дорогом ресторане и выкурить несколько качественных сигарет. Не тех, что лежали в мятой пачке в заднем кармане джинсов. Хотелось чего-то нового, немного роскоши, может быть. А Хёкдже, кажется, его не расслышал.
– Что? – не отрываясь от банкомата, только и спросил он.
– Заебало! – намного громче прокричал Донхэ. Омерзительный скрежет лезвия в купюроприемнике на пару мгновений затих.
– Не кричи, детка, я уточнил, а не переспросил. Что не так?
– Все не так, – скрежет вернулся, и Донхэ, подложив под голову руку, прикрыл глаза. – Тебе самому не надоел этот пиздец?
Тихие аферы, мелкие заработки и крохотный, разваливающийся по кускам дом: все это не нужно было пояснять, эти проблемы периодически выползали на первый план и становились слишком навязчивыми, чтобы их можно было игнорировать как, например, неоплаченные счета или плакаты, говорившие о том, что очередной полицейский участок объявил их в розыск. Донхэ вспомнил две порядком потрепанных временем комнаты, трещину в оконной раме, которая с каждым ливнем давала сильную течь, украденные откуда-то барные стулья. Еще чуть-чуть и нищета, а она обычно усиливает усталость.
– Нам нужно громкое дело, – рывком поднявшись, Донхэ повернулся к Хёкдже, который уже успел вскрыть банкомат и как раз поддевал отмычкой язычок простого замка в крышке валютной ячейки. Замок поддавался плохо – похоже, тоже слегка проржавел, и Хёкдже, устав ковыряться, раздраженно пнул банкомат. Жалобно щелкнув, замок открылся, автомат качнулся, и на асфальт вывалилось несколько разменных монет.
– Джекпот, – самодовольно произнес Хёкдже и, подмигнув Донхэ, с жутким лязгом сгреб всю мелочь в глубокий карман.
– Громкое, Хёк, я не сказал звонкое, – Донхэ покачал головой и недовольно сощурился – лимонный леденец оцарапал небо. – Нахуй так жить.
Хёкдже усмехнулся и, вытащив из ячеек банкомата всю наличность, небрежно захлопнул крышку, а затем присел рядом с Донхэ пересчитывать купюры, которых оказалось плачевно мало.
– И на что этого хватит?
Донхэ с долей здорового скептицизма наблюдал за тем, как в пальцах Хёкдже мелькал скудный улов. Херовы инкассаторы, они опять оказались быстрее.
– Не знаю, на сигареты?
– Вот именно, Хёк. А должно хватать на сигары...

Донхэ помолчал. Хёкдже тоже. Ну а что тут скажешь? Не повезло. Надо было сразу идти на банк. Донхэ недовольно выдохнул и, цокнув языком, снова завалился на спину, укладывая голову на колени Хёкдже.
– Давай купим остров?
– Чего?
Предложение Донхэ было громом среди ясного неба, поэтому Хёкдже, конечно же, сначала посмотрел на него как на психа, а затем коснулся ладонью лба, проверяя, не поднялась ли у него температура. Возможно, адское пекло и в самом деле не лучшим образом повлияло на здравый смысл Донхэ, но в тот момент собственная идея казалась ему гениальной.
– Остров, бля, прекращай уточнять.
– И что мы будем с ним делать?
– Мы будем там жить. Только ты и я.
– И еще пара послушных слуг?
– Извращенец.
Донхэ поелозил, и Хёкдже, усмехнувшись, коснулся его волос, пропуская жестковатые пряди сквозь пальцы. Он, казалось, задумался и взял такую долгую паузу, что Донхэ едва ли не задремал. Слишком приятно было чувствовать легкие прикосновения Хёкдже и умиротворенно мечтать об островах.
– Ладно, детка, если ты хочешь остров, я тебе его подарю.

Донхэ улыбнулся. Ему понравилось, как прозвучали эти слова – обнадеживающе, вполне серьезно. Хотелось окунуться в услышанное обещание, как в прохладное море, утянуть Хёкдже вместе с собой в волны и слизать с его губ сухое лето. Донхэ открыл глаза и запрокинул голову, чтобы, сощурившись, посмотреть на Хёкдже, провел пальцами по его скулам, а затем случайно заметил перевернутую фигуру мужчины с бейсбольной битой в руках. Он направлялся прямиком к ним – решительно и явно не дружелюбно. Донхэ бросил быстрый взгляд на раскуроченный банкомат и понял, что пора делать ноги, пока это еще возможно.
– Хёкки, – спокойно сказал он, – помнишь, как мы в прошлый раз убегали от чокнутого банкира?
– От которого из?
– Ну, да. Короче, на счет три бежим.
Хёкдже осторожно осмотрелся по сторонам и, увидев внушительную угрозу, благоразумно решил не дожидаться счета Донхэ.
– Три!

Резко вскочив на ноги, Донхэ рванул с места. Хёкдже не отставал, только матерился, когда на бегу из его карманов сыпалась мелочь, как хлебные крошки, по которым злой человек с битой мог их найти. Они петляли по узким улицам, не сбавляя скорости до тех пор, пока не оторвались. Крики, преследовавшие их половину пути, наконец-то стихли, и Хёкдже остановился, чтобы перевести дух. Донхэ смачно выругался и, свернув на очередную улицу, присел на горячий асфальт. Где-то вдалеке прогремел гром. Хёкдже выглянул за угол и, убедившись в том, что их больше никто не ищет, рухнул рядом с Донхэ, вытряхнул из пачки мятую сигарету и закурил. Он хотел что-то сказать, пошутить, наверное, но неожиданно начался дождь – ливень, которого так ждал Донхэ. Не очень вовремя. Хёкдже, за пару минут промокший до нитки, посмотрел на погасшую сигарету и, швырнув ее в сторону, громко захохотал.
– Пиздец, – успокоившись, подытожил он.
– Громкое дело, Хёк, громкое дело.

***

– Не удивлюсь, если он ему и член в сортире придерживает.
Донхэ усмехнулся и лениво передал бинокль Хёкдже. Они вели наблюдение уже пятый день, но Донхэ по-прежнему удивляло, что телохранитель Кюхёна в буквальном смысле не отходил от него ни на шаг. Вернее, именно такой была дистанция между ними – всего один шаг, ни больше, ни меньше. Неизменно. И это не могло не напрягать. Хотя в такой преданности был и свой плюс – когда Кюхён уезжал в командировки, Шивон тенью отправлялся за ним, а роскошный дом бизнесмена оставался абсолютно пустым. Без присмотра. Разумеется, он был на сигнализации, но Хёкдже знал, как ее отключить, а живой щит у Кюхёна был только один. Он почему-то не держал при себе десятка охранников, их всех целиком и полностью заменял Шивон, и такое решение казалось Донхэ странным и недальновидным, зато у их грандиозного плана был вполне себе неплохой шанс. Задуманное ограбление могло действительно стать громким делом.
– Это называется властью.
– Надо же, я слышу зависть?
– Заткнись, они уходят.

Донхэ убрал ноги с раздолбанной приборной панели и опустил на лоб козырек кепки. Хёкдже на всякий случай завел движок. Припарковавшись на другой стороне улицы, они старались вести себя незаметно и лишь украдкой наблюдали за тем, как Шивон открыл перед Кюхёном заднюю дверь дорогой машины, а затем сам сел за руль и почти сразу тронулся с места. Хёкдже не знал, насколько точной была его информация, но слышал, что Кюхён собирался в Китай: заключать очередную многомиллионную сделку.

Сложнее всего оказалось дождаться ночи. Сидеть напротив дома, который был для них почти сундуком с наличкой и, пережевывая сандвич с тунцом, следить за пустынной улицей. Ожидание усиливало предвкушение, а предвкушение распаляло азарт. Ровно в двенадцать Донхэ надел кожаные перчатки и, подхватив спортивную сумку, отправился вместе с Хёкдже вламываться в чужой дом.
Они вошли через черный вход. Хёкдже быстро сумел вскрыть замок, и Донхэ подумал, что с его навыками они точно не пропадут. Он испытывал гордость, а еще восторг – изнутри дом оказался еще роскошнее, чем он наблюдал в бинокль.
– Сразу в кабинет?
Донхэ кивнул. Конечно, он хотел осмотреться и слегка злоупотребить гостеприимством отсутствующих хозяев, но сначала нужно было взломать сейф или хотя бы найти его, а при первом же рассмотрении стало ясно, что это не так уж просто. Донхэ заглянул за все картины, проверил стены, а Хёкдже изучил шкафы – ни денег, ни сейфа, ничего. Они начинали терять терпение, и от того, чтобы разнести этот кабинет к чертовой матери, Хёкдже удерживало лишь одно – обещание, данное Донхэ. Сделать все красиво, не оставлять следов.
– Может, в спальне?
Донхэ покачал головой. Какой идиот станет спать на деньгах? Разве что самый конченный. Дело принимало скверный оборот, и неудавшимся грабителям захотелось выпить. Благо, в кабинете хотя бы был бар. Пока Хёкдже копошился в ящиках письменного стола, Донхэ раздраженно открыл стеклянную дверцу шкафа и равнодушно пробежался взглядом по внушительной коллекции старых вин. Он вытащил первую попавшуюся бутылку, повертел в руках и отставил в сторону. Не то. Донхэ вытянул руку, собираясь наугад достать еще какое-нибудь вино, но неожиданно впечатался пальцами в стенку. Зеркало. Из-за него бутылок казалось много, но на самом деле это был иллюзорный обман. Донхэ чувствовал – что-то не так. Шкаф выглядел слишком глубоким, в нем с легкостью уместилось бы шесть, а то и больше, винных рядов, так зачем хозяину понадобилось ставить зеркало после двух? Донхэ поспешно выгрузил из бара половину вин и внимательно присмотрелся к отражающему стеклу. В верхнем углу обнаружилась едва заметная замочная скважина.
– Хёкки, взгляни, что я нашел.
Хёкдже нахмурился, но к бару все-таки подошел.
– Ебать... – только и протянул он, увидев потайной замок. Донхэ не понял накрывшего его партнера воодушевления, но Хёкдже резко рванул обратно к письменному столу и, открыв один из ящиков, вытащил оттуда коробку из-под сигар. Донхэ уже хотел было спросить, окончательно ли он двинулся, когда Хёкдже приподнял крышку и достал из коробки ключ.
– Джекпот?
Хёкдже улыбнулся и, погладив металлические зубья, перекинул ключ разволновавшемуся Донхэ. Тот не стал ждать и сразу же решил проверить безумство случайной теории, попытавшись открыть замок. Сработало.
– Он, мать его, самый!
Донхэ хотелось кричать и откупоривать все подряд вина, настолько торжественным казался ему момент. Они вдвоем осторожно извлекли из тайника лаковый черный кейс, и Донхэ принялся нетерпеливо заламывать руки, пока Хёкдже вскрывал замок. Время шло слишком медленно, любопытство разъедало сознание не хуже, чем аммиак разъедает цинк. Донхэ затаил дыхание, едва послышался податливый щелчок. Хёкдже протяжно выдохнул и, прикрыв глаза, облизал сухие губы.
– Готов?
– Открывай.
В первое мгновение Донхэ показалось, что он сошел с ума. Во второе – что достиг нирваны. Столько денег он видел впервые в жизни, а помимо пачек крупных банкнот в сейфе лежали драгоценные камни.
– Мы богаты, Хэ. Мы богаты!
Хёкдже дрожащими пальцами провел по банкнотам, а затем развернулся и, притянув Донхэ к себе, поцеловал его в губы. Миг сладкой победы. Ликование и восторг. Донхэ не сдержался и, обняв Хёкдже за шею, ответил на его поцелуй. Хёкдже сразу же подхватил Донхэ и усадил на письменный стол, запуская руки в перчатках под его майку, лаская пальцами напряженный живот. Чистая страсть, безумие с привкусом вседозволенности.
– Громкое дело, – сбивчиво произнес Донхэ, оторвавшись от губ Хёкдже. – Мы его провернули.
Хёкдже кивнул, с трудом удержавшись от того, чтобы разложить Донхэ прямо на этом столе и отпраздновать победу общим оргазмом, а затем отступил, выпуская партнера из крепких объятий. Не время, не место. Все потом.

***

– Пыхнем?
Донхэ закрыл набитую наличными сумку и, обернувшись, спросил:
– Ты не думаешь, что мы не слишком профессиональны?
Хёкдже пожал плечами и спокойно отрезал кончик коллекционной сигары.
– Пыхнем.
Курить одну на двоих не было необходимости, но так у удовольствия чувствовался совсем другой вкус. Хёкдже с видом хозяина сидел в кресле, Донхэ – на краю стола. С интересом листал поддельные паспорта с фотографиями Шивона и Кюхёна, только на разные имена и начинал подозревать, что в сигаре содержалась трава. Крыло быстро. Все равно что от крепко сбитого косяка. Донхэ встал и сразу же едва не упал, а Хёкдже рассмеялся – его догнало. Тоже.
– Надо идти, – сказал Донхэ, силясь сдержать улыбку. – Сюда?
Он открыл ближайшую дверь, но за ней оказалась спальня. Хёкдже оставил сигару догорать в пепельнице и, подхватив сумку с трофеями, пошел вслед за ним. Донхэ уже валялся на чужой широкой постели и смотрел в потолок. Ему хотелось двух вещей – спать и творить безумства, и он даже не знал, чего сильнее.
– Или сюда. Это не шкаф?
Голос Хёкдже прозвучал как будто из-под воды. Донхэ приподнялся на локтях и повертел головой.
– Темно.
Хёкдже вошел в соседнюю комнату и, нащупав на стене переключатель, включил свет.
– Ебучий случай... Хэ? Хэ!
Донхэ подумал, что он нашел еще один сейф или сразу сокровищницу – настолько изумленно прозвучали его слова. Поборов лень, он поднялся с мягкой кровати и сделал пару шагов к едва заметной двери.
– Зацени, – сказал Хёкдже и широким жестом обвел помещение.
Донхэ присвистнул. Комната без окон была заставлена специфичной мебелью и игрушками на самый извращенный вкус: шест, качели, какие-то подвесные конструкции, скамья для порки, стол с разнообразными атрибутами, названия которых Донхэ даже не знал. Внушительно и весьма опасно.
– Чо Кюхён – страшный человек, ты в курсе?
– Он здесь порно, что ли, снимает? Зачем столько всего?
Донхэ прошел вдоль стены и, остановившись у стола, поднял с него один из множества ошейников с поводком. Все увиденное было ново и любопытно, и Донхэ не мог сделать вид, что это не так. Ради шутки он застегнул ошейник на себе и взглянул на Хёкдже, мол: зацени теперь ты.
– Тебе идет, – неожиданно серьезно ответил Хёкдже, а Донхэ усмехнулся и кивнул на плетку, которую тот зачем-то держал в руке.
– Тебе тоже.
Хёкдже крепче перехватил рукоять и легко взмахнул плеткой, словно примеряясь, репетируя настоящий удар.
– Поиграем?

У Донхэ пересохло в горле, похолодели руки, по спине пробежала дрожь. Возбуждение крыло не хуже травы, скуренной вместе с сигарой. Он промолчал. Не согласился, но и не отказал, поэтому Хёкдже приблизился и, коснувшись пальцами его подбородка, поцеловал. Провел языком по раскрытым губам, погладил ладонью шею, а затем подцепил ошейник.
– Ты будешь слушаться?
Донхэ кивнул. Что-то во взгляде Хёкдже подсказывало ему, что в этот момент лучше принять игру, что Хёкдже понравилась мысль стать Хозяином. И точно – он усмехнулся и повел Донхэ за собой, не выпуская из пальцев его ошейника. Дышать стало в разы сложнее. Любопытство и острый холодок опасности заставили Донхэ вести себя тихо, почти послушно. Он спокойно прошел вслед за Хёкдже и остановился у скамьи.
– На колени.
Донхэ подчинился. Когда-то он видел в порно, как парень подставлял аппетитный зад под удары плетью, поэтому осторожно встал на скамью коленями и чуть подтянулся вперед, прогибаясь в спине. Хёкдже застонал и выругался – ему понравилось.

Донхэ ждал, что же будет дальше, но Хёкдже – сейчас уже Хозяин – медлил. Послышался шорох одежды и слабый стук. Донхэ не выдержал и обернулся – Хёкдже стоял без майки, в одних джинсах и черных перчатках, создающих дикий контраст с бледной кожей.
– Я разрешал тебе поворачиваться?
Хёкдже погладил рукоять плетки и приблизился на пару шагов. Донхэ мотнул головой и уткнулся в скрещенные руки, замер, стараясь успокоить сердцебиение. Хёкдже давно надо было вручить плеть, раз он так возбуждающе с ней смотрелся.
Донхэ не успел развить эту мысль, как Хёкдже провел руками по его бедрам и, наклонившись, проскользнул пальцами к ширинке Донхэ, чтобы быстро расстегнуть его молнию. Донхэ задержал дыхание – Хёкдже медленно потянул его джинсы вниз, приспустил их до самых колен и легко ударил двумя ладонями по его ягодицам. Донхэ непроизвольно дернул лопатками, и Хёкдже, хмыкнув, снова склонился над ним, сразу же лизнул в шею.

– Будешь послушным – получишь вознаграждение.
Донхэ кивнул. Хёкдже легко прихватил зубами его ухо, затем обвел языком ушную раковину и, усмехнувшись беспомощному стону Донхэ, отстранился. Первый удар был слишком поспешным. Донхэ вскрикнул не столько от боли, сколько от неожиданности. Закусил губу, напрягся. Он не боялся, нервничал – Хёкдже ударил снова, на этот раз ощутимо сильнее. Донхэ приготовился к третьему удару, но вместо жуткой боли кожу вдруг обожгло легкое, щекочущее прикосновение пальцев, скользящих вдоль красных полос.
Донхэ, что было сил, сжал зубы. Хёкдже не разрешал стонать. Не дав Донхэ опомниться, он снова взмахнул плетью. Раздался свист. Донхэ закусил губу – удар, еще один, тихий всхлип. Боль? Да. Удовольствие? Именно. Донхэ чуть не свалился со скамьи, когда порка закончилась. Хёкдже молчал и не двигался, и Донхэ внезапно почувствовал себя брошенным, беспомощным, понял, что ему нравится подчиняться.
Он уже был готов дать слабину – обернуться или позвать Хёкдже, как вдруг рукоять кнута скользнула вдоль его позвоночника, вниз, между ягодиц. Сердце Донхэ прыгнуло в горло. Стало стыдно и горячо.

– Ты сейчас такой соблазнительный.
Донхэ зажмурился от удовольствия и слегка вильнул бедрами, наплевав на чувство стыда. Он слышал в голосе Хёкдже похоть и восхищение, из-за чего дьявольски собой гордился, в то время как Хёкдже терял терпение, практически забывая о том, что должен играть роль Хозяина – жестокого и равнодушного. Донхэ сильнее прогнулся и поджал пальцы ног, когда Хёкдже осторожно надавил рукоятью плетки на его анус.
– Тебе нравится? Хочешь попробовать еще какие-нибудь игрушки? – елейным тоном спросил Хёкдже. Донхэ отрицательно покачал головой.
– Хочу тебя.
И это было рискованно – попытка ослушаться Хозяина теоретически должна была сурово наказываться, но Хёкдже, очевидно, разделял желание Донхэ. Он опустил руку с плеткой и легко похлопал Донхэ по бедру, а затем обошел скамейку и, встав напротив, кончиками пальцев приподнял его подбородок.
– Задача раба – ублажать Хозяина.
Донхэ моргнул и, облизав губы, опустил взгляд. Сдавленно охнул, когда увидел, что ширинка Хёкдже уже расстегнута. Хёкдже усмехнулся и провел рукой по своему телу, запустил ладонь в джинсы и вытащил наружу член. Донхэ бессознательно раскрыл губы, и Хёкдже, надавив на затылок Донхэ, сразу же толкнулся членом в его горячий рот.
Донхэ простонал и, принимая Хёкдже на всю длину, расслабил горло. Хёкдже болезненно дернул его за волосы, но этой ночью Донхэ решил наслаждаться болью. Он потянулся вперед, втянул щеки и старательно заскользил языком по члену Хёкдже, облизывая ствол и прижимаясь к венам.
Хёкдже тяжело дышал, размеренно двигая бедрами, и Донхэ хотелось увидеть его лицо, поэтому он запрокинул голову, чтобы посмотреть вверх, и в тот же момент Хёкдже дернулся чуть назад. Его член с изумительно пошлым звуком выскользнул изо рта Донхэ.
– Бля-я... – у Хёкдже пересохло в горле. Он сухо сглотнул, а Донхэ разочарованно простонал и, чуть передвинувшись, облизнулся. Хёкдже сжал пальцами скулу и щеку Донхэ, внимательно рассматривая его припухшие губы, а затем наклонился, чтобы разделить с ним поцелуй.
Отстранившись, Хёкдже дернул Донхэ за ошейник и заставил встать со скамьи. У Донхэ болели колени, ноги подкашивались и путались в сползших к щиколоткам штанинах. В горле скребло, в паху ныло. Нетерпение и желание – единственные оставшиеся эмоции.

Хёкдже потащил спотыкающегося на каждом шагу Донхэ к столу с игрушками, бросил плеть и, резко развернув своего раба, повалил его грудью на столешницу. Донхэ слышал, как Хёкдже что-то делал, позвякивая инструментами, и, задержав дыхание, готовил себя к новому истязанию. Он ждал чего угодно – того, что Хёкдже ударит его стеком, наденет на его член кольцо или свяжет ему руки веревкой, но Хёкдже всего лишь нежно погладил Донхэ меж ягодиц и стал смазывать его холодной мазью. Пальцем в перчатке. Сначала снаружи, потом бесцеремонно пробравшись внутрь.
Донхэ простонал, обернулся через плечо и посмотрел в глаза Хёкдже. Тот долго удерживал зрительный контакт, лаская Донхэ, а затем не выдержал и, вытащив пальцы, тут же заменил их собственным членом, толкнулся в подготовленное отверстие одной головкой. Донхэ зажмурился и, кусая губы, ухватился за край стола. В грудь упиралось что-то металлическое, но Донхэ было все равно, он тихо застонал и слегка дернулся. Хёкдже смял его ягодицы и начал двигаться.
Донхэ кричал от удовольствия и упивался близостью – подавался навстречу рывкам Хёкдже и был готов в любой момент сорваться. Хёкдже задрал его майку вверх и лихорадочно шарил по его спине ладонями, а затем замедлился и, наклонившись, поцеловал шею Донхэ, прихватил его кожу зубами и, зарычав, кончил.

Донхэ нужно было всего раз коснуться себя, чтобы последовать его примеру, но Хёкдже не разрешал, и игра все еще продолжалась. Хёкдже дернул Донхэ за волосы, заставляя его повернуть голову, навалился на него всем телом и поцеловал в губы. Поцелуй получился смазанным и грубым, и Донхэ дрожал от нетерпения, надеясь, что теперь-то ему достанется обещанная награда. Хёкдже не обманул: отстранился и потащил Донхэ за собой, решительно усадил его в подвесные качели и сразу же обхватил его член пальцами, обвел языком головку. Его горячее прерывистое дыхание сводило с ума, и Донхэ был благодарен тому, что в этих качелях оказалось практически невозможно двигаться. Иначе он мог бы слететь с катушек и вцепиться в Хёкдже, насаживая его ртом на свой член, а так Донхэ чувствовал себя восковой куклой в умелых руках, и ему это нравилось. Он извивался и кричал – было сладко, перед глазами прыгали белые пятна, кровь горела. Хёкдже сделал еще несколько быстрых движений, и Донхэ накрыл яркий мощный оргазм. Он ощутил, как Хёкдже в последний раз провел языком по его члену, слизывая вязкую сперму, а затем его выключило.

Донхэ не знал, сколько времени он провел в экстазе, но очнувшись, обнаружил, что лежал на кровати Кюхёна, а Хёкдже нежно водил подушечкой большого пальца по его запястью, слушая пульс. Донхэ перевернулся на бок и, прижавшись к Хёкдже, уткнулся носом в его плечо.
– Кюхёну надо было поставить кровать прямо там, – задумчиво сказал он, и Хёкдже усмехнулся.
– Наверное, не положено.
Донхэ облизнул пересохшие губы. Он чувствовал себя жутко уставшим, вымотанным, но при этом легким. Спокойствие и туманная отрешенность от ситуации вместе с кислородом насыщали кровь.
– Ты знаешь, что мы ни разу не профессионалы? Профессионалы так себя не ведут, – Донхэ зевнул.
Хёкдже улыбнулся и погладил его по спине.
– Не трахаются в чужих порно-студиях, ты хотел сказать? Ну, зато мы богаты. Хотя на остров все равно маловато, прости.
– Нахуй остров, – протянул Донхэ и закинул ногу на бедро Хёкдже. – Мне и так хорошо. К тому же у нас теперь есть сигары.
– Что-нибудь еще прихватим, пока время есть?
– Оттуда? – Донхэ неопределенно мотнул головой в сторону своеобразной комнаты. – Нет!
– Даже плетку? – игриво поддел Хёкдже, ущипнув Донхэ за задницу, на которой еще надолго останется пара полос. Донхэ задумался.
– Плетку возьмем.
Хёкдже рассмеялся и ласково поцеловал Донхэ в висок. Донхэ довольно сощурился, а затем посмотрел на окно. Что-то внезапно привлекло его внимание.
– Мне кажется, или там действительно свет от фар?
Хёкдже машинально обернулся через плечо и тут же резко вскочил, чтобы осторожно выглянуть в окно. Донхэ надеялся, что кто-то случайно проехал мимо, но Хёкдже грубо выругался и кинулся собирать свои вещи.
– Они вернулись. В темпе съебываем!

***

– Ты уверен, что все двери были закрыты? – спросил Кюхён, остановившись посреди кабинета. Шивон поставил кожаный кейс у стены и включил компьютер.
– Конечно, Кю.
– Странно, – Кюхён с подозрением осмотрелся по сторонам. – А что с камерами? Они писали?
Донхэ сидел перед дверью спальни и с ужасом наблюдал за происходящим в замочную скважину. О камерах они с Хёкдже почти не подумали – выключили только наружную, и Донхэ стало дурно от того, что вся их маленькая игра могла быть заснята. Точно порно-студия, мать ее.
Шивон равнодушно пощелкал по клавишам, проверяя работоспособность охранной системы дома.
– Нет. Наверное, вырубились вместе с сигнализацией, – Шивон выпрямился и пожал плечами.
Донхэ с облегчением выдохнул. Капелька пота сползла по его виску. Хёкдже подвинул Донхэ и сам прильнул к замочной скважине. Сумка с деньгами лежала рядом.
– Кюхён, расслабься. Мы подумаем об этом завтра, идет?
Шивон развязал узел галстука, затем снял со своего запястья дорогие часы и сел за стол, в кресло хозяина. Кюхён нахмурился, но кивнул.
– Честно говоря, я даже рад, что этот чертов самолет не взлетел, – с усмешкой сказал Шивон. – Ты ведь знаешь, что это была опасная сделка. Разве я разрешал тебе ее заключать, малыш?
Малыш? Всего одно слово задало ход новой игры. Кюхён вздрогнул. Донхэ тоже. Он считал Шивона обычным телохранителем, но, похоже, все было куда сложнее.
– Нет, – Кюхён опустил взгляд и, вытянувшись по струнке, убрал руки за спину. Хёкдже сглотнул – он видел силуэт идеального саба. Донхэ услышал, как Шивон несколько раз глубоко вздохнул, как звучно скрипнуло его кресло. Повисла пауза.
– Ты знаешь, что провинился передо мной, малыш? – откинувшись назад, спросил Шивон.
– Да, Господин.
– И что?
Донхэ предчувствовал бурю и беспокойно оглядывался в поисках укрытия. Отступать было некуда.
– Накажите меня, – с неким вызовом попросил Кюхён.
– Ты сам этого хочешь? Правда?
– Хочу. Накажите меня, Господин, я виноват перед Вами.
Донхэ подергал Хёкдже за руку, и тот слегка отодвинулся, уступая место у скважины.
– М-м? Я слышу сарказм?
– Нет, Господин, я говорю искренне.
Шивон наклонил голову набок, оценивающе рассматривая Кюхёна.
– Разденься, – велел он.
Кюхён послушно снял пиджак и начал расстегивать пуговицы на своей рубашке. Он избавлялся от одежды неспешно, как будто устраивал маленький спектакль всего для одного зрителя. Жаль, он не знал, что зрителей было больше.
– Как думаешь, что они с нами сделают, если найдут? – спросил Донхэ, наклонившись к самому уху Хёкдже.
– В лучшем случае? – шепотом уточнил Хёкдже. – Выебут.
Донхэ сглотнул. Ему стало страшно спрашивать, что же, по мнению Хёкдже, ожидало их в худшем случае. Атмосфера становилась все горячее. Донхэ почесал затылок и вернулся к наблюдению. Кюхён уже стоял обнаженным, и Донхэ видел несколько шрамов на его спине и подтянутой заднице. Донхэ глухо простонал, чувствуя собственное отчаяние, и испуганно взглянул на Хёкдже. Тот быстро заглянул в кабинет и раскрыл рот – Кюхён опустился на колени и грациозно пополз к письменному столу.
– Умница, – Шивон улыбнулся и мягко поворошил волосы Кюхёна. По шее Донхэ побежали мурашки. – Послушание тебе к лицу.
Кюхён потерся щекой о ладонь Шивона, а тот, чуть наклонившись, застегнул на нем ошейник с поводком. Донхэ догадывался, что будет дальше. Им с Хёкдже придет конец.
– Идем, малыш, – Шивон поднялся из-за стола и повел Кюхёна в направлении спальни. – Ночь будет долгой.
Донхэ почувствовал, как его сковывает ледяной страх. Хёкдже выругался, быстро подхватил с пола сумку с награбленным и, дернув Донхэ за волосы, потащил его за тяжелую штору – не в шкаф же, на самом деле, прятаться. Донхэ прижался спиной к груди Хёкдже, стараясь не дышать.
Открылась дверь. Каблуки туфель Шивона цокали по паркету слишком громко. Он шел не спеша, словно выгуливал своего питомца. Кюхён не возражал: вилял задницей и покорно следовал за своим Хозяином. Хёкдже прикрыл глаза Донхэ ладонью.
Донхэ боялся, что их заметят, но эти двое были слишком увлечены друг другом, поэтому прошли в смежную комнату, даже не обратив внимания на смятую постель. Донхэ выдохнул только после того, как за Кюхёном захлопнулась дверь. Он хотел дать деру сразу, но Хёдже удержал его на месте, на тот случай, если Шивон вдруг что-то забыл. Прошло несколько долгих минут, показавшихся Донхэ часами, а затем он услышал лязг цепей и – почти сразу – свист. Шивон, очевидно, пустил в ход плетку, так и не доставшуюся Хёкдже.
Хёкдже сглотнул, сжал предплечье Донхэ, заставляя его обернуться, одними губами сосчитал до трех, а затем они побежали, что было сил, и Донхэ подумал, что благодаря стонам Кюхёна, их дело окончательно стало громким.

@темы: EunHae, Фик, NC-17

---

Аватарки.

Челлендж. 3 левел. Аватары.

+++

1	2	3	4	5
6	7	8	9	10
11	12	13	14	15
16	17	18	19	20

Аватарки на деанон.

+++

1	2	3	4	5
6	7	8	9	10
11	12	13	14	15
16	17	18	19	20

21	22	23	24	25
26	27	28	29	30
31	32	33	34	35
36	37	38	39	40

@темы: SuJu, Фанарт, Аватары

---

Да!

Ждем 8 и 9 декабря и наконец-таки заказываем!

@темы: И сколько тогда набрали цветов? - Полную жопу!, This party's getting crazy! Let's rock!, SuJu, Я женщина. Мне всё можно!, Я хочу всосать все звезды с неба через соломинку и съесть их, Холодает, вот дурачки и кучкуются, I believe I сan fly, Shall we dance??

---

Мини. 2 левел.

Название: Без сахара
Автор:  erytelluris
Бета:  Brioni
Количество слов: ~ 1800
Пейринг/Персонажи: Чхве Шивон / Чо Кюхён (Super Junior)
Категория: слэш
Жанр: AU, романс
Рейтинг: РG-13
Краткое содержание: Кто-то называл это даром, Кюхён – внимательностью. Он любил чай и знал, что нужно тем, кто к нему приходит. Вернее, думал, что знал. До тех пор, пока его безукоризненную систему не разрушил всего один парень.
Праздник: Фестиваль свежевыращенного чая на горе Хадон.
Любить и обожать  Kara коллаж волшебный!

+++

Понедельник Кюхёна начался не с самой приятной ноты. Во-первых, было чертовски холодно. Во-вторых, на столе перед ним теперь лежали счета. Курьер доставил их ранним утром и настолько настойчиво стучал в дверь, что Кюхёну пришлось вылезти из-под одеяла и босиком плестись на первый этаж. Угрожающе белые конверты раздражали, как пыль, покрывающая чайный сервиз. Тяжело вздохнув, сонный Кюхён провел пальцами по растрепанным волосам и, недолго думая, смахнул нераспечатанные конверты в выдвижной ящик стола, к доброму десятку таких же непомерно высоких счетов за электричество, аренду и газ. В последние месяцы бизнес шел плохо. Неподалеку открылась солидная сетевая кофейня, и безызвестный магазин чая, которым управлял Кюхён, резко потерял часть клиентов. Кюхён скептически оглядел маленький зал, поправил несколько стульев с витыми спинками и, плотнее запахнув на себе толстовку, отправился назад в единственную жилую комнату в этом доме, чтобы хоть немного привести в порядок свой внешний вид.

Официально магазин открывался в девять, но, поскольку к прилавку уже давно не выстраивалось очередей, Кюхён иногда позволял себе припоздниться. Он помнил всех своих постоянных клиентов и безошибочно определял, чего именно те хотят. Кто-то называл это даром, Кюхён - внимательностью. Он любил чай и знал, что нужно тем, кто к нему приходит. Вернее, думал, что знал. До тех пор, пока его безукоризненную систему не разрушил всего один парень.

– Меня зовут Чхве Шивон, и я собираюсь выкупить твой магазин.

Впервые Кюхён встретил его в городском баре. Кюхён не знал его имени и сферы деятельности, но всего через пару бокалов вина уже сидел на заднем сидении его дорогой машины и подставлял свое тело неторопливым ласкам. Вообще Кюхён никогда не любил таких высокомерных людей – богачи вызывали у него лишь легкое чувство презрения и усмешку, но Шивон был привлекательным и настойчивым, а Кюхён – пьяным. Ему хотелось развлечься, и он решил, почему бы и нет? Наверняка у Шивона роскошная спальня. И Кюхён оказался прав. Это была самая широкая кровать, которую Кюхён только видел в жизни. Секс тоже выдался потрясающим, но на утро Кюхён ушел, не дожидаясь, пока его случайный партнер проснется.

Кюхён думал, что они никогда больше не пересекутся, и даже не сразу узнал Шивона, когда неделю спустя тот оказался в его магазине. Шивон сидел за столиком у окна и долго наблюдал за официантом. Казалось, ему просто хотелось зацепиться за что-нибудь взглядом, поэтому он с интересом следил за движениями Кюхёна, а это слегка раздражало. Кюхён не пытался никого игнорировать, ему действительно было безразлично присутствие Шивона, но тот, просидев в одиночестве полчаса, все же не выдержал.

– Вы не примете мой заказ?

Кюхён как раз забирал чашки с соседнего столика, и Шивон остановил его, с улыбкой перехватив за запястье. Поднос в руках официанта качнулся, пустые чашки жалобно звякнули, ударившись друг о друга. Кюхён вздохнул. Визит Шивона казался ему бессмысленным. Он не считал, что чем-то ему обязан, и еще с первого взгляда понял, что этот странный парень вообще-то не любит чай. Чайные церемонии и утонченные ароматы свежесобранных листьев были для него такими же далекими, как какао-бобы для магазина Кюхёна.

– Мы не подаем кофе, – ответил он и, кивнув подчеркнуто вежливо, отступил в сторону, почти стряхивая со своего запястья руку Шивона. Тот выглядел изумленным. Наверное, не привык к тому, что ему отказывают.

– Что?

– Ко-фе, – по слогам повторил Кюхён. – Вы любите кофе, а у нас только чай.

Кюхён не собирался долго разговаривать с незваным гостем, поэтому сразу же развернулся, намереваясь вернуться к своим прямым обязанностям, но следующие слова Шивона заставили его остановиться.

– В таком случае Лапсанг Сушонг, пожалуйста. Без сахара и лимона.

Удивленно обернувшись, Кюхён взглянул на Шивона, а тот беззаботно сидел, откинувшись на спинку стула, и улыбался так, будто только что выиграл пару миллионов на бирже.

– Мой любимый, – добавил он, словно сделал контрольный выстрел.

Кюхёна злило даже не то, что Шивон выглядел настолько самодовольным, а то, что он, похоже, разбирался в дорогих сортах чая. Это было нелепо и по-настоящему странно. За всю свою жизнь Кюхён ни разу не ошибся в чужих предпочтениях и чувствовал, что Шивон – кофеман, что ему нечего делать в его магазине. И все же, Шивон продолжал настаивать на том, что обожает сушонг, поэтому Кюхёну не оставалось ничего иного, кроме как заварить чай по всем правилам.

Свое абсурдное заявление о покупке магазина Шивон озвучил, едва сделав мелкий глоток. Он повертел прогретую чашку чая в руках, слегка сощурился, проверяя насыщенность послевкусия, и одобрительно кивнул официанту. Кюхён едва удержался от ядовитой усмешки – настолько театральным выглядел этот жест. Впрочем, чуть позже он понял, что Шивон вел себя так, чтобы немного его поддеть, привлечь к себе желаемое внимание, но на тот момент Кюхён действительно разозлился. Чайный магазин был делом всей его жизни и, разумеется, Кюхён не собирался его продавать. Тем более своему конкуренту.

***

– Я заплачу хорошую сумму.

Шивон приходил уже в третий раз. Он почти привычно сидел за стойкой, открыто смотрел на Кюхёна и, чуть наклонившись вперед, с улыбкой дожидался его ответа. Казалось, его забавляла сложившаяся ситуация. Кюхёна тоже, это была игра.

– Это место не продается, – ответил он, натирая чайный сервиз на манер барных прозрачных кружек. Шивон крутил в пальцах незажженную сигарету, а на улицу опускалась ночь. Кюхёну следовало закрыть магазин, но он почему-то не торопился.

– Все продается, нужно только сойтись в цене.

Шивон улыбнулся своей кошачьей улыбкой, и Кюхён подумал, что в этот момент тот очень даже вписывался в интерьер. Его дорогой пиджак был небрежно переброшен через спинку стула, строгий галстук развязан, а рукава рубашки слегка закатаны. Привлекательный. Именно так Кюхён подумал о нем в первую встречу, и, пожалуй, оказался прав. Бросив в корзину мокрое полотенце, он усмехнулся Шивону в ответ и, облокотившись о столешницу, чуть подался вперед, вызывающе облизал губы. Наверное, во всем была виновата ночь.

– Меня тебе не купить.

Шивон слегка прищурил глаза, автоматически повторил жест Кюхёна, пробежавшись языком по уголкам рта, а затем поднял сигарету, зажатую в пальцах, и поднес ее фильтром к губам Кюхёна, точно по центру рта. Кюхён усмехнулся в очередной раз, но решительно обхватил фильтр губами, и Шивон щелкнул зажигалкой, позволяя ему прикурить. Кюхён сделал несколько неторопливых затяжек, а его поздний гость потянулся к карману и достал из портсигара еще одну сигарету уже для себя. Он приставил ее кончик к тлеющему огоньку сигареты Кюхёна и глубоко вдохнул. Трубка мира была раскурена, и поцелуй тоже получился с привкусом табака.

***

– Фестиваль свежевыращенного чая на горе Хадон. Ты о нем слышал?

Теперь Шивон приходил даже по выходным. Он на мгновение оторвался от утренней газеты, а Кюхён только взмахнул рукой.

– Давай на паузу.

К прилавку приближалась пара – спокойная девушка и такой же спокойный молодой человек. В чайной культуре далеко не нули.

– Добрый день.

– Позвольте, я угадаю, зеленый чай со свежим насыщенным ароматом и мягким, сладковатым вкусом, я прав?

Потенциальные покупатели удивленно переглянулись, а Кюхён потянулся за нужной банкой и достал каталог. Правильное впечатление было произведено на всех сразу – Шивон с интересом наблюдал за тем, как он в очередной раз мгновенно угадывает чужие желания.

– Возьмите Гёкуро, вам понравится.

Кюхён улыбнулся, включая весы. Он знал свое дело, и это единственная причина, по которой его маленький магазин по-прежнему был на плаву. Шивон проводил довольную совершенной покупкой пару взглядом и, сложив свою газету вчетверо, слегка передвинул стул.

– Серьезно, как ты это делаешь?

– У каждого свои тайны, – пожав плечами, ответил Кюхён. – Зачем ты опять пришел? Я уже сказал, что не продам тебе магазин.

– Забудь, я не за этим, – Шивон быстро зажестикулировал. – Магазин твой, я больше не претендую.

– Тогда что? – Кюхён сощурился. Он уже не возражал против присутствия странного гостя, наоборот, хотел его подразнить. – Просто соскучился?

– И это тоже, – не уступил Шивон. – Я предлагаю тебе партнерство.

– Спасибо, мне хватило одного раза, – многозначительно произнес Кюхён и обвел ладонью собственное бедро. Шивон закатил глаза.

– Может, выслушаешь?

Кюхён рассмеялся, но все же кивнул, и Шивон, расправив плечи, резко принял деловой вид. Такой человек с легкостью мог растоптать на своем пути любую преграду.

– Я знаю, что у тебя куча долгов, поэтому хочу вложиться в твое дело. Не спрашивай, зачем. Это уникальный магазин, он не должен загнуться из-за пары-тройки неоплаченных счетов.

– Вот так запросто? Только потому, что это уникальное место, ты готов на него потратиться?

– Разумеется, я рассчитываю на прибыль, но в целом – да, вот так запросто.

Кюхён помолчал. Почему-то он не верил в серьезность этого предложения. Конечно, у богатых свои причуды, но Кюхён чувствовал, что в чем-то подвох.

– Условия?

– Только одно.

У Кюхёна перехватило дыхание. В этот момент Шивон мог потребовать что угодно вплоть до его души или тела, но, как оказалось, он хотел все. Скрестив пальцы в замок, Шивон внимательно посмотрел на Кюхёна.

– Я сварю кофе, и если тебе понравится, ты будешь моим.

Кюхён не ответил. Шивон собирался играть по его же правилам, и это звучало опасно, потому как вероятности того, что он проиграет, практически не существовало.

– У тебя есть время, чтобы подумать, – поднимаясь со стула, Шивон улыбнулся и, накинув пиджак, хитро добавил: – И кстати, это был не один раз. Ты тогда кончил трижды.

***

Кюхён мог солгать, сказать, что кофе ему не понравился, но это было бы глупо. Он мог также сказать, что соседняя кофейня, владельцем которой оказался Шивон, выглядела отвратительной и безвкусной, но это тоже стало бы ложью. На самом деле в ней оказалось весьма уютно, некоторые управленческие решения представлялись Кюхёну разумными и интересными, а Шивон в роли бариста, безусловно, возбуждал. Причем сильно. Было видно, что он редко примерял на себя этот образ, но крепкий кофе варил отменно и также увлеченно, как Кюхён заваривал любой изысканный чай.

Сделав последний глоток кофе с глубоким мятно-перечным вкусом, Кюхён спокойно отставил чашку. Шивон явно нервничал, следил за каждым его движением и ждал, пока Кюхён вынесет свой вердикт.

– И?

Кюхён промолчал. Ему в одно мгновение стало весело – от его ответа сейчас зависело все, и он просто не мог отказать себе в возможности немного подразнить Шивона. Откинувшись на спинку стула, он задумчиво посмотрел на пустую чашку, слегка наклонил голову и, выдержав долгую паузу, равнодушно повел плечом.

– Оформляем сделку.

Облегченно выдохнув, Шивон коснулся кончиком языка уголка пересохших губ. Не сводя взгляда с Кюхёна, он обошел столешницу и встал напротив него.

– Значит, у нас отношения?

– Только давай без сахара.

Улыбнувшись, Кюхён протянул руку для рукопожатия, но Шивон просто схватил его за запястье и, притянув к себе, страстно поцеловал. В ту ночь Кюхён впервые попробовал секс на кофейной стойке, и ему понравилось.

***

Проснувшись в постели Шивона, Кюхён потянулся, глубоко вдохнул и сразу же ощутил аромат крепкого кофе. Он резко открыл глаза, накинул на свое обнаженное тело простынь и увидел, что остался в спальне один. Шивона уже не было, но на его подушке лежал конверт. Кюхён зевнул, провел пальцами по запутанным волосам и лениво оторвал край конверта.

"Я хочу понять, чем тебя так увлекает чайная культура, поэтому уезжаю на Хадонский фестиваль. Как только вернусь, скрепим договор. Уже скучаю".

Усмехнувшись, Кюхён бросил письмо на рядом стоящую тумбочку и, удобнее устраиваясь в чужой кровати, подумал о том, что ему тоже не помешало бы научиться варить идеальный кофе.


*Примечание автора: Лапсанг Сушонг – один из самых дорогих и редких сортов черного чая из Южного Китая. Имеет настой насыщенного красно-бордового цвета и красный лист, аромат южных плодов гуйюань и вкус, похожий на вкус цветов корицы. Считается, что этот своеобразный чай выбирают сильные, смелые и активные люди.

@темы: This party's getting crazy! Let's rock!, Фик, Я женщина. Мне всё можно!, I believe I сan fly, WonKyu, PG-13

---

Челлендж. 2 левел.

Boys in city. Season 1

+++

1	2	3	4	5
6	7	8	9	10
11	12	13	14	15
16	17	18	19	20

Boys in city. Season 2

+++

1	2	3	4	5
6	7	8	9	10
11	12	13	14	15
16	17	18	19	20

Boys in city. Season 3

+++

1	2	3	4	5
6	7	8	9	10
11	12	13	14	15
16	17	18	19	20

Boys in city. Season 4

+++

1	2	3	4	5
6	7	8	9	10
11	12	13	14	15
16	17	18	19	20

@темы: И сколько тогда набрали цветов? - Полную жопу!, This party's getting crazy! Let's rock!, Фанарт, I believe I сan fly, Shall we dance??, Аватары

---

Сериальное.

Досматриваю вышедшие серии сериалов.

- Сверхъестесвенное.
Дин и Сэм. Сэм и Дин.
Чередование серий с полнейшим бредом, и тут же с офигенными отношениями братьев.
Я тут так подумала и вспомнила, что с 10 класса вместе с мальчиками. Это уже срок xD

- Дневники вампира.
Мда. Хороший Деймон. Деймон, который с Еленой и который не верит в их совместное будущее.
Три "Елены". Куда уже больше? Ну хоть Стефан убил Сайлоса. Хотя 2 "Стефана", лучше, чем 2 "Елены".
И Тайлер!! Они убрали Тайлера! Ну как так можно??

- Белый воротничок.
Этот сериал меня радует больше всех.
Нил шикарен. Их отношения с Питером просто огонь!
И да! Дайте нам еще парочку сезонов!! Я буду рада!

@темы: It's showtime! Come on!, Сериалы, Я женщина. Мне всё можно!, Иногда она приветливая, а иногда с приветом, I believe I сan fly, Я

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра